Мой первый дом на Земле Обетованной стоял в Алон Швуте, поселении, расположенном в Гуш Еционе, на "территориях" к юго-западу от Иерусалима. Это был фанерный домик, называемый "мегурон", в котором на небольшой площади умещались кухонька с салоном, спальня и смежные удобства. Полный джентльменский набор. Название Алон Швут переводится как "Дуб возвращения". Не раз  поселения на этом месте полностью жестоко вырезали непримиримые соседи, но евреи возвращались сюда снова и снова. Именно по причине неспокойной ситуации, а возможно и по более возвышенной причине, поселение было огорожено по периметру, а въехать в него можно было через центральные ворота. По воле случая через несколько месяцев после моего приезда именно в Алон Швут привезли разновозрастную группу студентов из московского отделения Туро Колледжа, с которыми я училась ещё в Москве. Помню как студенты ходили по поселению, обходили йешиву Хар Ецион, расположенную на самом высоком месте поселения, и в один голос повторяли: "Мы попали в рай". И действительно - была весна, самое красочное время года в Израиле, и йешива буквально утопала в цветах, как оазис на бескрайних просторах Иудейской пустыни. Сама йешива, несмотря на название "гора" больше напоминала гигантского орла. Там же и тогда же в Алон Швуте я познакомилась с замечательной парой, выпускниками МГУ, Ициком и Наташей Имасами (зихронам ле враха - да будет благословенна их память), они были застрелены в собственной машине по дороге домой несколько лет назад. В Алон Швут из Иерусалима ходил автобус с бронированными стёклами, но люди часто пользовались попутками (трэмпами). Это было и быстрее, и дешевле (бесплатно). Главное было внимательно смотреть к кому садишься в машину. Израильские машины имели жёлтые номера, арабские - голубые. Но жёлтые номера были и у израильских арабов, поэтому осторожность никогда не мешала. Поселенцы, имея хотя бы одно место в машине, останавливались на "трэмпиаде" и подбирали следующих по очереди пассажиров. Много машин шло в Эфрат, который был ближе к Иерусалиму, нежели Алон Швут. Однако, если эфратцы брали трэмписта из Алон Швута, они делали крюк, и довозили его прямо к воротам поселения. Больше всего мне нравились торжества в Хар Еционе. Казалось, что все поселенцы и ученики йешивы от природы обладали абсолютным слухом. Когда они запевали "биркат амазон" или "едит нефеш" (послеобеденная молитва и молитва по поводу субботы) можно было подумать, что поёт профессиональный хор. А как они танцевали! Более искреннего веселья невозможно себе и представить. Причина? Они радовались тому, что живы, после всех Холокостов, вопреки и несмотря на! Помню раввина Алон Швута. Не знаю по какой причине я посетила его дом, но помню мудрые, немного насмешливые молодые глаза уже немолодого человека. 

Я давно не была в Алон Швуте. Те дети, что бегали тогда по его улочкам, уже выросли, а мальчики, учившиеся в йешиве-орле, стали отцами многочисленных семейств. 

Мальчики, которых выкрали и убили в прошлом горьком месяце, а тела их нашли вчера, тоже были из Алон Швута, из тех поселенцев. Возможно, я даже знала их родных... Я, как и многие, надеялась, что их удастся найти живыми, но нет, этого не произошло... И это ужасно. Дети, у которых забрали их счастье, их жизнь. Я плАчу. Мне безумно больно и тяжело в это поверить. ЗА ЧТО?!

Им было 19, 16 и 16... Гилад, Эяль и Нафтали.

1 июля 2014