Как я уже писала в самом начале, цель нашего смелого путешествия была благородной и приуроченной к грядущему празднику Победы.
Во время Великой Отечественной под городом Ленинградом погиб дед моего мужа.
Знаю только, что было ему тогда чуть больше сорока, принадлежал он к младшему офицерскому составу и ушел на фронт добровольцем, оставив под Москвой жену и двух детей – четырнадцатилетнего сына Анатолия и дочь лет десяти.
Звали деда Николаем. Воевал он честно, защищая северную столицу водил солдат в атаку, получил серьезное ранение и умер в госпитале от гангрены. О чем и сообщилось в похоронке, которая до сих пор хранится у нас дома.
Через много лет жена и дочь ездили к месту захоронения. Так появилась фотография братской могилы: среди солнечного мартовского снега - солдат, склонивший голову в скорбной почтении к памяти павших. Свекровь говорила, что у той могилы есть список фамилий, где значится Смирягин Н.И., и находится она у городка Сланцы, в Ленинградской области.

- А это далеко, - спросила я утром, 8 мая, собирая в дорожный пакет твердое зеленое яблоко и мягкую грушу.
- Нет, - уверенно сказал муж, - часа полтора туда, часа полтора обратно. За три часа обернемся.
- Мама, а куда мы едем? – спросил окончательно запутавшийся ребенок.
- На могилу твоего прадедушки, - ответила я.
- Да? И я увижу своего прадедушку?
- Нет, малыш. Ты увидишь место, где он похоронен.

***
Еще в Москве муж выяснил, что нужно ехать на Кингесеп, а если глобальней – на Таллинн. Карты у нас все еще не было, поэтому мы опять взяли глобус.
Поплутав некоторое время по городу, надо заметить, совсем недолго, мы выехали к памятнику Ильичу, и вождь нам помог. Его руководящая рука указывала, как водится, верный путь. Туда и поехали.

***
Солнечный зайчик, умывшись в Неве, весело прыгал по лобовому стеклу, играя тенями деревьев. Домики на окраине Питера ладненькие, аккуратненькие, но не коттеджи, - все интеллигентно.
***
Указателей нет. Дорога ничего. Было замечено: как только появляется указатели, появляются колдобины, как только дорога становится более-менее, указатели исчезают.
***
Когда мы выехали из пригорода, дорога превратилась… э… не знаю, как сказать. Лучше просто приведу несколько цитат из моего несдержанного мужа:
1. – Я думал, что плохая дорогая была вчера… Я жестоко ошибался! Это была хорошая дорога. Это была отличная дорога! Это было зеркально гладкое шоссе!
2. – Западные границы нашей Родины защищены отлично! Танки Манштейна не пройдут!
3. – Я знаю… Немцы сожгли деревни, разрушили дороги. Но прошло 60 лет, почему ничего не восстановлено?
4. – Я сейчас остановлюсь и никуда не поеду!!!
Нежная ранимая душа москвича требовала завитков мкада, требовала приличного бензина и теплого сортира.

Порадовал малыш с заднего сидения:
- Папа, пробок нет, едем быстрее!

А еще через час, вдруг сказал:
- Папа, дотяни…

***
В Сланцы мы приехали часа через три, измученные и уставшие, но в предчувствии скорого достижения цели путешествия.

Сланцы же находились на расстоянии 170 км от Питера, и оказался тихим, мирным и сонным городком.
Центр напомнил мне подмосковный Павлов. На улице попадались люди в тапочках. Возле книжного магазина три старушки торговали доморощенными тюльпанами.
Внятно ответить на вопрос, где находится такой памятник (у мужа в мобильнике имелось фото), никто не мог.

***
В книжном магазине, который на проверку оказался скромной лавкой в три метра длиной, мы купили, наконец, карту Питера и области, а ребенок приобрел за свои сбережения липкое чудовище Стики.
Стики был желтым, имел длинные желеобразные конечности и такой же длинный язык. Обладал способностью прилипать к ровным поверхностям и собирать на тело мелкий мусор и пыль.
Продавщица книжного сказала, что такой памятник знает, но он не в Сланцах, а скорее в Лучиках. И нарисовала шариковой ручкой, выставленной на продажу, карту-схему на клочке серой бумаги.

***
Мы вернулись немного назад, повернули, поплутали, остановились у картофельных огородов и взяли очередного «языка».
Нас направили обратно в Сланцы…
***
- Не, такого памятника нету, - уверенно сказала старушка с плетенной кошелкой, коренная жительница Сланцев, из тех, что все знают - есть братская могила – там!
***
Братская могила – стела высоким острием в небо.
Коричневые мраморные плиты с фамилиями по алфавиту. Много цветов. Все-таки завтра девятое мая.
На травке справа от памятника интеллигентная молодая семья – гуляют с ребенком – улыбчивой девочкой примерно трех лет.

Мы два раза прошли вдоль мраморных плит. Нашей фамилии там нет.

***
- Памятник? – переспросила древняя старушенция, тоже, видимо, коренная жительница города Сланцы, - там он, в сквере.
- Такой? – уточнил муж, настойчиво предлагая старушке посмотреть на дисплей мобильника.
- В сквере памятник партизанам.
- Так выглядит?
- Не, а какая разница?
Если бы для моего мужа не было никакой разницы, то, думаю, что он принес бы букетик тюльпанов к монументу нарезке дракона на Поклонной.

***
- Это на Лучики вам надо, - сказал следующий «язык».
- Мы там уже были…
- Где именно? Там дорога разтрояится…
Поехали обратно, на Лучики.
***
Тепло и тихо. Машин почти нет, деревья улыбаются солнцу. Через дорогу растяжка – «Добро пожаловать в Сланцы».
Едем медленно. Несколько раз останавливаемся.
- Может, он разрушен? – предположил муж, - все-таки столько лет прошло. Но должны же быть следы, руины.
Руин нет.
И следов нет.
Муж мрачнеет.
Мне становится его жалко.
Ребенок, прилепив пыльного Стики к внутренней ручке автомобиля, понимающе молчит. Конечно, он еще мало что понимает, но очень много чего чувствует.
***
Ездили мы так два с половиной часа.
Но мы нашли этот памятник.
Действительно, по дороге на Лучики.
Довольно большой памятник, установленный на месте братской могилы.
Каменный солдат с котомкой за плечом, стоит, склонив голову в скорбном почтении к памяти павших.
Перед памятником – ухоженная клумба со скромными цветочками, слева и справа – серый гранит с фамилиями по алфавиту.


Ребенок зашел за гранитную плиту и обнаружил целую колонию улиток.
- Мама, смотри! – закричал радостно, - а помнишь, когда я был маленьким, то раздавил улитку?
- Еще бы. Это было ужасно, малыш.
- Я больше никогда-никогда не буду их давить, - поклялся громко и уверенно, - я теперь большой. Мама, смотри, они ко мне лезут…
- Они тебя простили, - грустно улыбнулась я.
- Правда? – вскинул длинные ресницы Андрюха.
- Точно.
Поверил.
А улитки, и, правда, ползли к нему, выпучив глаза-рожки, неуклюже переваливаясь под тяжестью полосатых домиков-ракушек.


Мы прочитали список фамилий два раза. Потом еще два.
Нашей фамилии в списке не было.
- Откуда вообще возникло такое убеждение, что он тут похоронен?
- Бабушка была на могиле, с тех пор…
- Жена деда? Она вряд ли перепутала.
Помолчали.
Муж еще раз прошел вдоль гранитных плит.
- Но почему нет фамилии? И в Сланцах, у братской могилы тоже нет. Ведь в похоронке написано…
- Значит, просто нет фамилии. Но, я думаю, что похоронен он здесь.
- Почему?
- Улитки…
- Ты думаешь? – он пристально посмотрел на меня.
- Точно. Знаки, их нужно уметь читать.
Поверил.
И я тоже поверила.

тексту ДА 472    Набравшие больше всего ДА заметки

ЧАСТЬ 8 ЖИВОЙ ДОМ

Читать весь сборник

ЧАСТЬ 10 ПИТЕР ЗОЛОТОЙ